– Когда я… – начала я.

И он сказал:

– Я не хочу тебя видеть, пока ты сама не захочешь. Подумай над этим, Нина. – Он поднял руку: – Я люблю тебя. Но так больше нельзя. Это сведет нас обоих с ума. Скажи мне, чего ты хочешь на самом деле.

– Сколько у меня времени? – Я старалась говорить весело; впервые за несколько недель я почувствовала себя счастливой, и все из-за него.

Он не улыбался.

– Не много. Я хочу, чтобы мы были друзьями, но я не буду ждать вечно. Перестань жить на паузе, Нинс. Нажми на плей.

Я шла по пыльным улицам в усталом, сонном оцепенении, не обращая внимания на то, как неуместно среди воскресных хипстеров и родителей с маленькими детьми я выглядела в своем странном синем платье. Я прикоснулась к нижней губе и покачала головой. Было так жарко, небо затянули грязно-желтые облака. Улыбаясь про себя и ни о чем не думая, я перешла дорогу, ведущую к Хит.

– Кому-то сегодня весело! – выкрикнул из окна чернокожий таксист.

– Да! – Мне хотелось кричать. – Да, это я! Я спала с Себастьяном! И это было потрясающе!

Это был наш Хит: большую часть свободного времени мы проводили здесь, летом и зимой. Иногда мы ходили к его родителям через восточный край Хита, иногда устраивали пикники по случаю дня рождения с пластиковыми стаканчиками и сосисками в тесте, иногда совершали зимние прогулки, когда холод застревал в горле и заходящее солнце низко и ярко пылало за паутиной голых черных веток. Или просто гуляли вдвоем, взявшись за руки, искали местечко на Парламентском холме, чтобы выпить пива и посидеть на полотенце Бетт Дэвис, я лежала головой на его животе, читала какую-нибудь толстую книгу, а он гладил меня по волосам или просто храпел (он спит лучше всех, кого я знаю) – я заблокировала эти воспоминания, просто стерла последние несколько лет.

Хит мерцал в утреннем свете, и все было тихо. Я посмотрела вверх: облака над головой были темными, было слишком жарко, слишком спокойно. Впервые я серьезно задала себе этот вопрос. Сможем ли мы начать все сначала? Смогу ли я снова стать той девушкой? Нет: не девушкой. Женщиной, которая останется с ним, сделает карьеру и займет свое место в мире, будет смотреть в будущее, родит ему детей, построит с ним семью.

Думать об этом было страшно, потому что, если все пойдет не так, будет намного хуже. Пустая трата времени. Я вдруг почувствовала головокружение, в голове все поплыло. Я села на скамейку. Ты сделала только хуже, а не лучше – сказала я себе. Но я не чувствовала себя хуже, я чувствовала себя просто прекрасно.

Несколько мгновений я сидела, барабаня сандалиями по колючей сухой траве, улыбаясь, потом встала и пошла дальше, и пока я шла, тучи треснули и пошел дождь. Сильный, брызжущий дождь, который падал на землю, застилая дорогу. Сначала я попыталась укрыться под деревом, но поблизости не было ни одного достаточно большого дерева, и то, к которому я побежала, вскоре залило, опрокинув на меня тонны воды. Я промокла насквозь, платье прилипло, вся прежняя символическая пыль и пот от того единственного раза, когда я надевала платье, смылись.

Дождь все не прекращался, и в конце концов я пошла дальше, мои волосы красиво свисали мокрыми крысиными хвостами, пока не добралась до Парламентского холма. Вокруг не было ни души. Когда я повернулась, чтобы уйти, краем глаза я увидела незаконченный шпиль Шард, пораженный молнией, огромную зигзагообразную золотую трещину, такую же острую, как разбитое окно прошлой ночью. Я стояла и не двигалась, наслаждаясь видом: наступает момент, когда ты уже не можешь промокнуть еще больше. Огромная черная ворона пролетела надо мной, подгоняемая ветром и дождем, почти прижатая к земле силой бури, и я с трепетом наблюдала, как она пытается подняться. Это было похоже на конец света.

Мои ноги были в песке и пыли, превратившихся в грязь, а платье стало тяжелым и жестким. Я шла пять минут, размахивая юбкой, напевая себе под нос, наслаждаясь стуком дождя по кронам деревьев, и, дойдя до опушки леса, остановилась, размышляя, как лучше теперь укрыться от дождя, когда я немного обсохла. Я ускорила шаг, быстро поднимаясь в гору по скользким дорожкам. Лучший путь – через Хэмпстед к метро, мимо Прайорс, квартиры Лиз, и я на мгновение подумала, что, может быть, мне удастся обойти по извилистым деревенским улочкам в Вейл оф Хелте, но я не могла вспомнить, как туда добраться, а дождь лил все сильнее. Я стиснула зубы, но улыбалась, потому что все это было смешно.

И тут я снова услышала вой сирен, на этот раз громче, и, свернув за угол, с ужасом поняла, что они направляются к Прайорс, что дым идет с одной стороны здания, закрытого деревьями, и дым даже под дождем лился черно-серым в распухшее небо. Я побежала к красному кирпичному зданию, уже не заботясь о том, подумает ли Эбби, что я точно их преследую, и когда я завернула за угол, в открытой двери внизу появился пожарный, моложе меня.

– Все на выход, ребята! – звал он. – Давайте передвинемся. Гидравлика может вернуться.

– О, все под контролем, – воскликнула молодая женщина рядом со мной. – Слава богу.

– Что случилось? – Я задыхалась, стараясь не капать на нее.

Она посмотрела на меня как-то странно.

– О, кто-то оставил зажженную сигарету в сарае, примыкающем к дому. – Она держала на руках кошку, которая отчаянно извивалась. – Сарай загорелся, и огонь добрался до здания – он пополз к деревьям на краю Хита еще до потопа. Если бы не дождь, оно бы вспыхнуло, как трут. Нам повезло.

Я кивнула.

– Я бы сказала – фух.

Мне нравилась хаотичность Лондона, нравилось, как вспыхивают и гаснут большие драмы, как миллионы людей, слившись воедино, создают искры, которые либо вспыхивают, либо просто сгорают, превращаясь в пепел. И действительно, в тот же вечер в местных новостях появится острый репортаж о пожаре, который, на самом деле, не случился: «Горит многоквартирный дом миллионера в Хэмпстеде».

– А что, все уже вышли? – спросила я ее.

– Да, – ответила она, изо всех сил сдерживая разъяренного кота. – А теперь мы все промокли до нитки. Так противно. – Похоже, ее больше раздражала эвакуация, чем владелец зажженной сигареты.

Я поблагодарила ее и срезала по траве, которая вела к главной дороге, так что мне не пришлось идти мимо квартир. Мне правда не хотелось, чтобы Эбби думала, что я их преследую.

Мои волосы, отяжелевшие от воды, упали мне на лицо, и я выжала их, повернувшись, чтобы еще раз взглянуть на огонь, а потом посмотрела налево, на огромный дуб в начале аллеи.

И там я увидел фигуру, стоящую одиноко в стороне.

Она подняла руку, как будто все это время наблюдала за мной, просто ожидая, когда я подойду.

Так я поняла, что мне повезло. Я еще долго не могла понять почему, но это была вторая удача, выпавшая на мою долю в тот день. Я знаю, Малк говорит, что совпадений не бывает, может, он и прав. А теперь я точно знаю, когда пишу это спустя столько лет, теперь, когда она уже мертва, и у меня есть полная история, что я должна была встретиться с ней вот так. Жара, из-за которой начался пожар, дождь, который потушил его, моя ночь с Себастьяном, разговор с Эбби – все это открутило назад недели, а может быть, и месяцы, и привело к тому моменту, когда я увидела ее на том месте. Так и должно было случиться, какая-то старая магия снова заработала.